с прокофьевым
моя ария
это
поиск
звука
он пишет, что в последнем, в 4м, есть одна правда, что нет больше ничего, кроме музыки... для него это была музыка.. геометрия звука, ноты переходящие в голос, голос, рождающийся из значков на бумаге... как и у меня может быть.. но не будет.. цифры - это даже не буквы.. если бы ты могла мне написать, 3 слова, два слова, одно... что это было бы? но ты не можешь мне написать.. мы ничего не можем.. здесь.. цифровое переложение Баха в цвете.. помнишь? фантасмагория движения... Зеленого. Синего. Фиолетового... Краски... Почти ослепляющие.. Краски, почти мучающие... Сколько есть между этих точек.. многоточие... то, что не должно быть .. проявлено.. произнесено... увидено? Красный Баха сводит с ума, в то время, как это - всего лишь его очередная фуга , солнце, воздух и ветер, как всегда ... сублимальные проработки махрового темного solitude sans toi? Мне кажется, он знал, что это такое.. Это видно в красках.. Бах.. которые приходят потом. В снах. Как ты, голубизна моя, пахнущая морской солью, исчезающая тут же, как только я пытаюсь тебя рассмотреть.. ничего не можно.. здесь. есть грань, за которой 5 чувств - это только 5 чувств, и я, как и ты, - недостижима. только музыка проходит насквозь.. это чужое сопрано, музыка, рожденная из чужих значков на бумаге, проходит в мои глубины, чтобы опять обнаружить там тебя, и я опять вспоминаю, что ты дышишь. еще.. здесь.. одна.
